Мегаполис, № 42 (255)

Николай ХАЛАБУЗАРЬ, Алматы

Большую нефть традиционно сопровождают большие домыслы. Считается, что у каждой нефтяной компании есть свои скелеты в шкафу – экология, распределение прибыли и чрезмерное увлечение иностранной рабсилой. Увы, получить точную информацию по этим вопросам возможно далеко не всегда.

Карачаганак, будучи одним из крупнейших нефтяных проектов Казахстана, обладает столь же крупным набором домыслов. С одной стороны – компания заявляет, что уникальные технологии типа закачки газа в пласт позволят активно использовать месторождение еще 33 года, а используемые для хранения отходов емкости могут бесперебойно работать еще 10 лет. С другой – в этом году KPO bv (Karachaganak Petroleum Operating business venture) впервые не получило вовремя разрешение на ведение экологически опасных видов работ, на слуху остается странная история с переселением села Березовка, расположенного неподалеку. Мы постарались получить ответы на все эти вопросы из первых рук, у специалистов KPO bv.

Экоигры

О Березовке, небольшой деревушке неподалеку от месторождения Карачаганак, слышали даже в Нью-Йорке. Несколько лет назад местные жители узнали, что задыхаются от выбросов газа – их просветило НПО Crude Accountability, представители которого утверждали, что сделали соответствующие анализы, доказавшие наличие вредных выбросов. Однако ни одна последовавшая за этим официальная проверка эти факты не подтвердила. Причем проверки были разные – от госкомиссий из Астаны до иностранных делегаций. В противовес заявлениям Crude Accountability KPO bv предоставило список природоохранных меро-приятий: рекультивация земель, за-грязненных в конце 80-х, обратная закачка газа в пласт и несколько социальных проектов в той же Березовке. Однако Crude Accountability продолжает гнуть свою линию, оперируя результатами своих проверок и опросов, требуя от нефтяников денег на переселение людей. И это при том, что на самом деле вопрос находится отнюдь не в компетенции компании, это решают только казахстанские власти. Тем не менее атака ведется именно на KPO bv. Почему?

– Возможно, из-за незнания, – предполагает Исак Секеев, менеджер по связям с общественностью KPO bv. – НПО, которое занимается этим вопросом, незнакомо с обязательствами и правами компании и игнорирует тот факт, что есть местные исполнительные органы, которые проводили неоднократные проверки.

– Почему же вы им этого не объясните?

– Возможно, эти люди считают, что говорить с местными властями не нужно, надо бить по репутации материнских компаний. Это может быть выгодно… К тому же это вне нашей компетенции. Наша задача – добыча и экспорт углеводородов при соблюдении всех обязательств по ОСРП (окончательному соглашению о разделе продукции) и требований казахстанского законодательства.

– Между тем вы в свое время и сократили санитарную зону вокруг предприятия с 5 до 3 км…

– Да, в первоначальной оценке зоны было указано, что размер таковой может быть пересмотрен в сторону уменьшения при условии внедрения передовых экологических технологий на производстве, что и произошло. Мы предоставили проект производства в Минздрав: расчеты по экологии, компьютерную модель рассеивания выбросов… Та пятикилометровая зона была рассчитана на предприятия, работавшие по старым советским технологиям. Мы же смогли доказать, что наши технологии более современные и безопасные.

– И все же – почему именно Березовка, именно KPO bv, а не какой-нибудь поселок под Кызылордой, где тоже добывается нефть?..

– Могу сказать, что это вовсе не уникальный случай, а распространенная практика. Институт НПО в современном мире все больше и больше набирает вес – но в экологии есть свои нюансы, это благодатная почва для хорошей карьеры: ты бьешься один на один с нефтяными гигантами, это же престижно! Хотя по большому счету я считаю такие игры неэтичными прежде всего по отношению к казахстанским властям: они постоянно ведут проверки, создали серьезную систему контроля, но есть люди, которые, несмотря на все это, продолжают твердить, что все это липа, все продажные и за счет здоровья населения пытаются сделать деньги. Это просто выгодная игра.

– Тогда логично предположить, что играть надо по-крупному, выходить на международный уровень…

– А так и было. Для начала писали в государственные органы, потом писали руководству КТК – мол, просим вас прекратить прокачку нефти из Карачаганака, поскольку здесь есть нарушения. Получили ответ – есть компетентные государственные органы, обращайтесь туда. К нам даже приезжали представители Всемирного банка – в этой организации есть советник по соблюдению прав, в чью компетенцию входит проверка таких жалоб. Так вот, они приехали, сделали проверку и прислали нам свой отчет, который можно выразить предельно просто: факты не подтверждаются.

Лицензионный вопрос

Впервые в этом году KPO bv не получило своевременно разрешение на загрязнение окружающей среды. Одновременно со страниц газеты «Уральская неделя» прозвучала критика из уст начальника областного управления экологии Роберта Суербаева: «KPO bv игнорирует наше законодательство. Они недопонимают, что природоохранные объекты нужно строить раньше, чем промышленные». Уже в июле ситуация изменилась: разрешение было получено, а во время визита министра охраны окружающей среды Айткуль Самаковой был подписан меморандум о взаимопонимании. Интересно, что в компании эту достаточно неоднозначную ситуацию воспринимают спокойно.

– Требования Роберта Суербаева как главы облэкологии понятны, – говорит Габдрахим Габдеев, руководитель секции экологического мониторинга и атмосферного воздуха КПО. – Как госслужащий, он должен требовать своевременного и качественного исполнения законов. Но есть ведь еще и ранее согласованный план природоохранных мероприятий, где утверждены сроки. Есть работы, которые согласно производственной программе строятся несколько лет, тот же «Комплекс управления отходами» или установка компрессоров. Это требует времени и свое-временного финансирования, а план мероприятий корректируется каждый год. В случае со строительством «Комплекса управления отходами» финансирование было приостановлено по решению «КазМунайГаза» из-за изменения программы бурения. Естественно, территориальная экология была недовольна задержкой.

– А почему разрешение не было выдано своевременно?

– Рассмотрение документов на получение разрешения происходило очень медленно – в тот момент в законодательство вносились изменения и нам также приходилось вносить поправки в свои документы и подавать их заново… На данный момент у нас есть все документы, к тому же подписан еще и трехсторонний меморандум с властями, и он тоже исполняется.

– Однако все время, что не было разрешения, KPO bv продолжало работу. Последовали штрафы?

– Штрафных санкций со стороны контролирующих органов не предъявлялось, так как KPO bv своевременно и добровольно вносит платежи за несанкционированные выбросы, сбросы и размещение отходов. Хотелось бы отметить, что у КPO bv попросту нет токсичных отходов, только отходы 4-го класса и любые перемещения отходов согласовываются с Западно-Казахстанским областным территориальным управлением охраны окружающей среды.

Тайна 43 процентов

Карачаганакское месторождение – огромный проект, где требуется не только выкачать и обработать нефть, но и создать всю необходимую инфраструктуру. Многие из этих, безусловно, выгодных работ выполняются иностранцами. Более того, по различным сообщениям в СМИ, в последнее время уровень казахстанского участия вроде бы значительно сократился.

– Запланированный уровень казахстанского участия в общем объеме заключаемых контрактов, связанных с Карачаганаком, – 43 процента, – комментирует ситуацию Кайрат Капашов, менеджер отдела по развитию и квалификации поставщиков. – Эта цифра одобрена и утверждена АО ННК «КазМунайГаз». В реальности же этот показатель никогда не опускался ниже 50%. Динамика изменения уровня участия была следующей: 63% в 2001, 65% в 2002, 62% в 2003, 53% в 2004 и 57% в 2005 годах. Высокие показатели первых лет обусловлены тем, что в тот период шло строительство, где было много возможностей для казахстанских компаний. А потом характер потребностей сместился на переработку сырья и обслуживание действующего месторождения. В данной сфере не многие отечественные компании были конкурентоспособны. Тогда мы и начали разрабатывать программу по увеличению доли казахстанского участия. За последние годы мы спонсировали 16 компаний на получение стандартов ИСО 9001-2000.

– А почему планка именно в 43%?

– Прежде чем формировать цели мы анализируем потребности на предстоящий период, определяем приблизительные суммы, которые будут затрачены, и определяем те направления, где казахстанские компании могли бы себя реализовать. Затем программа отправляется на утверждение в АО ННК «КазМунайГаз».

– По динамике видно, что уровень казахстанского участия выше заложенных показателей. Возможно, планку стоит поднять?

– Мы только составляем программу на 2006-2007 годы, но пока окончательной цифры нет. Могу уверить в том, что планка опущена не будет, а вот о ее подъеме говорить сложно. У KPO bv нет прямых обязательств по достижению какого-либо уровня казахстанского участия в проекте, зато у акционеров компании есть осознание того, что работы, выполняемые сейчас иностранными фирмами, будут требоваться еще в течение оставшихся 33 лет. Чем быстрее мы перейдем к услугам казахстанских компаний, тем скорее это отразится на финансовых показателях, качестве услуг, мобильности их предоставления.